Патентование за рубежом

Благоприятные перспективы использования изобретения могут быть утрачены частично или полностью по самым разным причинам, среди которых легко прогнозируются и предотвращаются:

- несоблюдение режима секретности на стадии экспертизы и подготовки патентной документа­ции, включая несоблюдение правил охраны информации на электронных носите­лях;

- необоснованное сужение или расширение списка авторских притязаний и неправильное построение формулы изобретения,

- неопределенность формулировок, неосторожные высказывания и неквалифицированная защита изобретения при рассмотрении противопоставленных заявок, замечаний и протестов в странах патентования;

- технические погрешности и опечатки при оформлении документации, неточности перевода текстов на иностранные языки;

- нарушение графика представления патентной документации и оплаты пошлин.

Другой причиной отклонения заявки может оказаться несоответствие материалов заявки (описания, чертежей, формулы) законодательству страны патентования. Так, в отличие от "Правил составле­ния…" (приказ Роспатента от 08.07.99  №133) патентное ведомство США требует представления чертежей с показом всех отличительных признаков изобретения с детальностью, обеспе­чивающей из­готовление полностью работоспособного устройства без конструкторской до­работки и экспериментов.

Пригодные для патентования в европейских странах схематические рисунки, фотографии и эс­кизы принимаются в США лишь как дополнение к подробным машино­строительным чертежам, пра­вила выполнения которых очень строго контролируются. Отсюда следует, что чертежи устройства должны выполняться КБ авиационного машинострое­ния по­сле некоторой конструкторской и технологической проработки применительно хотя бы к одному конкретному типу ле­тательного аппарата.

В случае отсутствия подробных чертежей потребуется направить в патентное ведомство США просьбу о регистрации изобретения по процедуре SIR (Statutory Invention registration), которая на основании § 157 Па­тентного закона 98-622 от 08.11.84 г. допускает охрану конвенционного приоритета без про­верки изобретения на патентоспособность при условии отказа от получения патента.

Бюро экспертиз Германии обычно отклоняет заявку ввиду несоответствия критерию "изобре­тательская деятельность", соответствующего критерию "изобретательский уровень" п.1 статьи 4 Патент­ного закона РФ. Стандартных и прямых доказательств соответствия данному критерию не существует, поэтому вопрос о новизне описываемого изобретения рассматривается в соответст­вующем разделе 15.2 ("Критерии неочевидности изобретения").

Особенностью французской системы патентования является то, что исправления и дополнения описания изобретения после подачи заявки в Патентное ведомство не допускаются, поэтому текст описания и формулу изобретения необходимо тщательно проработать и многократно прове­рить при помощи всесторонней отечественной экспертизы.

В Японии процедура выдачи патента затягивается на срок до 7 лет из-за перегрузки ведомства заявками, причем на стадии формальной экспертизы заявка обычно отклоняется и заявителю предоставляется строго ограниченный 3-х месячный срок для ответа на возражения экспер­тизы. По причи­нам, связанным с переводом противопоставленных материалов с японского и английского языков на русский и обратно, срок подачи ответов срывается и заявка отклоняется окончательно.

Другой особенностью японской системы изложения многозвенной формулы группы изобретений является недопустимость перекрестных ссылок в независимых пунктах, относящихся к од­ному изобретению, на какие-либо пункты другого изобретения. В случае отклонения хотя бы од­ного независимого или зависимого пункта, отклоняется вся заявка.

Более предпочтительной в Японии считается одна заявка на одно изобретение с одним пунктом притязаний. Представление в японское патентное ведомство изложенной ниже формулы нецелесообразно по целому ряду оснований, вытекающих из национального законодательства. Экспертизу заявки в Японии можно провести в течение одного года путем подачи соответствующего хо­датайства за дополнительную плату в 100 тыс. иен и представления доказательств внедрения изобретения (копий выданных лицензий).

В Швейцарии экспертиза патентоспособности изобретения вообще не производится, а патент выдается заявителю в явочном порядке на основании формальной экспертизы охраноспособности заявленного объекта.

Число независимых пунктов формулы по швейцарскому законодательству ограничивается четырьмя, зависимых – не более 5-и (к каждому независимому).

В швейцарской системе все независимые пункты группируются в первой части формулы, а все зависимые – во второй.

В некоторых странах самостоятельное правовое значение имеет только первый пункт формулы изобретения, все отличительные признаки которого должны быть обоснованы в тексте опи­сания. Не охарактеризованные в описании признаки обычно исключаются из формулы изобрете­ния без дальнейшего анализа, что приводит к отклонению соответствующего пункта, сокраще­нию объема притя­заний и уязвимости правовой охраны изобретения в части его обхода другими вариантами осуществления.

В Грузии применяется явочно-поисковая система выдачи патентов без проведения экспертизы по существу под ответственность заявителя, но на основании отчета о патентном поиске.

В Узбекистане экспертиза заявки производится в три стадии: формальная, предварительная и по существу. Предварительный патент действует в течение пяти лет с даты проведения предвари­тельной экспертизы и может быть продлен до окончания экспертизы по существу с по­следующей его заменой на постоянный патент со сроком действия 20 лет с даты приоритета.

Патентование изобретения в Грузии и Узбекистане, не входящих в ЕАПК, необходимо по той причине, что авиационные заводы этих стран способны выпускать конкурирующую продукцию (самолеты вертикального взлета и посадки).

Патентным законодательством Украины предусмотрена двухстадийная система экспертизы заявок на изобретения. При положительных результатах формальной экспертизы заявителю по его просьбе может быть выдан временный патент на срок до 5 лет с даты подачи заявки под ответст­венность владельца и без гарантии его действительности.

Европейское патентное ведомство не принимает заявок на секретные изобретения, что в условиях отсутствия соответствующего закона РФ является причиной неопределенности процедуры патен­тования заявляемого способа в ЕПВ. На основании многолетнего опыта обращения с секрет­ными материалами автор изобретения считает его описание степени секретным, поскольку способ вертикального взлета и посадки боевых машин не может не быть секрет­ным. С другой стороны, как упо­миналось выше, – материальное воплощение изобретения не может быть секретным.

Приведенная дилемма успешно разрешается засекречиванием патентной документации и всех опытно-конструкторских работ до даты подачи заявки (заявок) в ЕПВ, после чего необходимо добиваться получения патентов всеми мерами.

Заявленный способ может оставаться секретным до первой открытой демонстрации взлета-посадки, после чего ввиду своей очевидности способ и устройство будут нуждаться в правовой ох­ране, а не в засекречивании. Отказ от патентования изобретения за рубежом под предлогом его секретности не может скрыть его сущности, поскольку даже неспециалист установит содер­жание формулы изобретения в момент первого взлета и представит в патентное ведомство её письменное изложение до за­вершения посадки того же самого самолета.

 Независимое изобре­тение заяв­ляемого способа иностранным автором так же неизбежно, как неизбежна посадка взле­тевшего самолета.

Российское патентное ведомство на протяжении 10-и лет не предоставляет правовой охраны наи­более ценным изобретениям, промышленное освоение которых способно определять уровень экономи­ческой или военной безопасности страны.  Подобные изобретения охраняются патентами РФ лишь в том случае, если их сущность рас­крыта для неопре­деленно широкого круга лиц, причем согласно п. 1 ст. 4 Патентного закона РФ автор изобретения обязан представить патентному ведомству доку­ментальные свидетельства о дате раскрытия сущности изобретения.

Российское патентное ведомство, как выяснилось, не полномочно оп­ределять степень секретно­сти изобретения, ре­жим его охраны и не гарантирует конфиденциаль­ности материалов заявки. По этой при­чине опи­сание изобретения не может быть передано в Роспатент без предварительного определения режима его охраны - засекречивания или рассекречивания путем, например, публика­ции описания. Целью настоящей публикации как раз и является требуемое законом "доказывание" патентному ведомству факта и даты раскрытия сущности изобретения.

За разглашение конфиденциальных материалов заявки и другие нарушения прав авторов Роспатент ответственности не несет ввиду отсутствия соответствующих норм в законе.

Жалобы авторов в патентные суды различного уровня заведомо бесполезны, поскольку все судебные решения утверждаются директором Роспатента.

Во взаимоотношениях с ФИПС нужно иметь в виду, что в этот институт направляется не защищаемая патентами по причине секретности инфор­мация о новейших разработках военного и двойного наз­начения, ознакомление с которой позво­ляет правильно оценивать состояние обороны РФ и предсказывать направления её развития. Следовательно, Роспатент и все его подраз­деления представ­ляют собою несомненный интерес для промышленного шпионажа и централь­ный объект для изучения иностранными разведками.

В то же время авторы не имеют бесплатного доступа к выкладкам своих изобретений в приватизированной ФИПС базе данных (http://www.fips.ru/russite/documents/gl1_1.htm#1_1_2) и по этой причине не могут самостоятельно осуществлять патентный поиск.

Ко времени подачи заявки на выдачу патента автор обычно истощает свои ресурсы, поскольку всё свободное время расходует на подготовку патентной документации, а не приобретение материальных благ и в этот ответственный момент его настигают многочисленные пошлины ФИПС, при неуплате которых в двухмесячный срок заявка считается не поданной, а выплаченные ранее суммы не возвращаются.

Между тем, патентный поиск вообще не следует поручать Роспатенту (ФИПС), поскольку его результаты не при­знаются ЕПВ, при этом заявитель вынужден уплачивать пошлины за одну и ту же работу дважды – ФИПС и ЕПВ.

Кроме того, экспертиза заявки в ФИПС по времени не укладывается в сроки, предусмотренные проце­дурой РСТ-Евро.

Учитывая то, как агентство Роспатент распорядилось унаследованной от Госкомизобретений интеллектуальной собственностью бывшего СССР (Патенты и лицензии, №12, 2000 г., с. 41-43), осторож­ность при пересылке заявок в это ведомство необходима во всяком случае.

*  *  *

Процедура засекречивания изобретений Патентным законом РФ еще не определена, поэтому никакое более или менее ценное новшество не может быть запатентовано, если оно обладает потенцией засекречи­вания, т.е. представляет ин­терес для военного ведомства или может повлиять на состояние эконо­мической безопасности го­сударства.

Несмотря на то, что у каждого изобретения по самому факту его рождения в чьей-то голове всегда есть конкретный автор, и что все междуна­родные правила и стандарты (ВОИС, РСТ, ЕПВ, ЕСО, МСО, МСФО-2000 и др.) требуют установления действительного автора – физического лица, в последние три года за спинами изобретателей вновь идет передел интел­лекту­ального наследия бывшего СССР между промышленными "олигархами" и Правительством РФ.

Так, в постановлении Правительства РФ от 29 сентября 1998 года № 1132 написано: « …если до вступления в силу настоящего постановления они (в т.ч. изобрете­ния – Г.В.) не являлись объектами исключительного права физических или юридических лиц (с чего бы это? – Г.В.), а также, если информация об указанных результатах не являлась общедоступ­ной» (т.е. изобретение было секрет­ным – Г.В.), то изобретениями распоряжаются уже не их авторы, а ФАПРИД.

Основанием претензий правительства к владельцам приватизированных предприятий служит то, что в СССР заявки на изобретения подавались через ВОИР от имени государственных работодателей, а не самими наемными работниками-изобретателями, которые довольствовались государственным жалованьем, почетными грамотами и званиями ударника комтруда и, следо­вательно, никакими другими (авторскими) правами не обладают. Среди таких ("государственных") изобретений наибольшую ценность представляют собою секреты аэрокосмической техники, а также изобретения в области ракетных и ядерных технологий.

Бесхозными оказываются также "выморочные" изобрете­ния, т.е. интеллектуальная собственность тех, кто творил за оградой закрытых КБ и теперь лежит вперемешку со шпалами на магистралях ГУЛАГа.

Концентрация всех высокодоходных изобретений и "ноу-хау" в предусмотренном Патентным законом Федеральном фонде по замыслу Постановления № 1132 могла бы существенно пополнить доходы государственного бюджета. Здесь достаточно вспомнить о том, что в СССР одних только лицензий ежегодно продавалось на сумму 45 млрд. долл. (20), а ныне весь объем экспорта вооружений (в металле) не превосходит $5 млрд. Роспатент располагает базой данных за всю ис­торию изобретательства в СССР и необходимые для полицейского сыска сведения он может и обязан передать ФАПРИД согласно п. 3.1.1 его устава.

Резон в действиях правительства есть, и напрасно вкладчики "интеллектуальных взносов" поднимают СМИ на защиту "ценностей свободного рынка". – Если авторские свидетельства на изобретения находятся на руках создателей, то их можно обратить в патенты. Секреты полувековой давности вполне могут быть патентоспособными и сегодня.

Общая стоимость претензий Правительства РФ на результаты интеллектуальной деятельности (РИД) бывшего СССР оценивается в 400 млрд. долларов США. На основании того, что ранее за гра­ницу было легально передано более 2000 лицензий на производство вооружений и военной тех­ники, а доходы от их использования не истребованы (http://www.techbusiness.ru/tb/index.htm), руководство ФАПРИД планировало предъ­яв­лять соответствующие иски зарубежным и отечественным пользователям изобретений. 

Юридическая несостоятельность таких планов привела к тому, что ни одного иска так и не было предъявлено, поэтому центр фискальных интересов государства сместился на таможенное обложе­ние экспорта дополнительными платежами в пользу созданного И.И. Клебановым ведомства. Плата за экспорт оформляется как приобретение у ФАПРИД "лицензии" на право пользования изобретением, этому "ли­цензиару" не принадлежащим. – Достойное занятие для Министерства юстиции.

Несколько утешить экспортеров может лишь тот факт, что ФАПРИД проигрывает все судебные разби­ра­тельства со злостными неплательщиками – вынужденными "лицензиатами".

Вперед